Макобер
«Волосы молодого человека были подстрижены таким замечательным ежиком, что чародейка едва удержалась от того, чтобы провести по нему ладонью. Правда, не менее замечательные уши наводили на мысли скорее о волчатах, нежели о длинношерстных ежиках.
– Да разве ж это зенорги! – скривившись, юноша отправил в рот полную пригоршню жареных грибов. – Фот как-то фо тфорце у герцога…
Чародейка удивилась: ценитель зеноргов менее всего походил на человека, которого были бы рады видеть во дворце у герцога. Легкий кожаный доспех сидел на нем, как вторая кожа, а короткий меч в потертых ножнах производил впечатление оружия, за которое его хозяин берется не реже, чем за ложку.
Почувствовав на себе взгляд, юноша резко обернулся, и чародейке на мгновение стало не по себе: быстротой и, в то же время, плавной отточенностью движений он напомнил ей атакующую гюрзу».
«Жезл Ниерати»
Айвен:
Временами ты невыносим. Эта постоянная манера попадать в дурацкие ситуации и ввязываться в истории, не посоветовавшись с остальными. Обуздать или остановить тебя невозможно. Единственное что можно – это принять и любить тебя таким, каков ты есть. Долгих тебе лет жизни, удач и приключений, и чтобы эль в твоей кружке всегда был сладок и свеж.
Бэх:
Всегда веселый, даже чересчур. Перед лицом опасности не спрячется, а скорее: дунет ей в ухо. Или передразнит. Или… Так что пока опасность будет соображать, что к чему, Мак будет уже далеко.
Макобер никогда не скажет: «Ну зачем ты впуталась в эту авантюру? Мы же чуть головы из-за тебя не сложили!» Нет, он скорчит рожу и скорбным голосом произнесет: «Бэх, я на твоем месте обязательно бы позвал меня с собой в эту потрясающую пещеру. Ты что, забыла? У меня же есть волшебная… ну, эта.. или секретная… сейчас найду…»
А его истории про огромных пещерных медведей и маленьких поющих человечков, могучих волшебников и говорящих птиц! Хотя что из этого правда, а что – вымысел, догадаться невозможно. Почти никогда.
Лентал:
Макобер слишком на меня не похож, чтобы мы с ним не старались держаться друг от друга подальше. Пока я семь раз отмерю, он уже успеет четырнадцать раз отрезать, попутно рассказывая, что «мерять – это так зану-у-удно». Но самое смешное: при этом он нередко добивался успеха вдвое быстрее, чем я.
Мэтт:
Некоторые (не будем показывать на них пальцем) считают меня упрямцем. Слава Крондорну, Мак никогда не разделял этого заблуждения.
Терри:
А вот этого плута и непоседу я не могу вспоминать без улыбки. Неприглядность его основной профессии во многом скрашивалась виртуозностью, с которой он неизменно подходил к делу. Не менее, чем ловкие проворные пальцы, одинаково искусно управлявшиеся и с отмычкой, и с кинжалом, служил ему острый пытливый ум, удивительный для представителя расы людей. С ним было приятно побеседовать во время ночного дежурства у костра – он знал огромное количество историй, которые, к сожалению, другие бойцы талиссы слушать почему-то не любили. Пожалуй, здесь, на острове, мне более всего не хватает именно такого собеседника.